«Не хватает пассионариев»: почему в Волгограде не появится свой Фургал
«Нет сильных личностей»
Громкое задержание Сергея Фургала логичным образом заставило местных политологов задуматься о том, возможно ли появление аналогичной фигуры в Волгограде. Первую попытку провести аналогию между хабаровским «народным губернатором» и представителями волгоградской элиты предпринял политолог Константин Калачёв. Он сравнил Фургала с бывшим мэром Волгограда Евгением Ищенко, который также был вынужден покинуть политическую сцену после скандального судебного процесса. Правда, обвинения, выдвинутые против Ищенко, были значительно менее серьёзными, и половина из них рассыпалась в суде.
«[Евгений Ищенко] хотел в губернаторы. Повезло, что не стал. Досидел бы губернатором до нынешнего времени, тут зафургалили бы по полной. И за политику, и за миллионы, и за непростой характер. Бог отвёл», — написал Константин Калачёв.
Между бывшим мэром Волгограда и бывшим губернатором Хабаровского края и впрямь есть поверхностное сходство: оба представляли партию ЛДПР, оба удачно начали политическую карьеру, оба стали фигурантами уголовных дел. Однако проводить прямую аналогию было бы излишне смело. «Волгоградским Фургалом», в защиту которого на улицы готовы выйти тысячи людей, мог бы стать лишь крайне популярный и при этом явно оппозиционный политик выдающейся харизмы — а такого человека в регионе сейчас просто нет.
— Кто в Волгограде мог бы стать местным аналогом Фургала? Да никто! Сейчас вообще ничего не может побудить волгоградцев выйти на улицы с протестом, — категорично высказался политолог Александр Сайгин, член экспертно-консультативного совета при Россотрудничестве.
Среди местных оппозиционеров есть такие персоны, как депутат гордумы Дмитрий Крылов: они пользуются симпатиями избирателей и популярны на уровне отдельных районов, но не на уровне региона. Что касается фигурантов громких расследований, то они не вызывают у волгоградцев сочувствия. Достаточно напомнить, что в защиту экс-руководителя областного СУ СКР Михаила Музраева, который обвиняется в организации покушения на губернатора Андрея Бочарова, выступили только представители калмыцкой диаспоры. Да и бывший координатор регионального штаба Навального Алексей Волков, которого судили за виртуальную зелёнку на лице «Родины-матери», не получил со стороны простых горожан никакой поддержки, несмотря на некоторую натянутость обвинений.
Единственным волгоградским политиком, которого с большими оговорками можно было бы сравнить с Фургалом, был разве что скандально известный коммунист Николай Паршин, который сейчас скрывается от российского правосудия за рубежом. В своё время КПРФ возлагала на него надежды, но вернуть регион в «красный пояс» он так и не смог.
— В Волгограде нет сильных личностей, которые могли бы повести за собой людей. Последним таким человеком, наверное, был Паршин, который пытался оспаривать итоги выборов в городскую Думу Волгограда. Но с того момента ушёл сам Паршин и сменилось руководство обкома КПРФ. Сейчас оппозиционные партии малоактивны, хотя они ещё пытаются создавать какую-то активность в Волжском, — говорит политолог Дмитрий Фетисов, директор консалтингового агентства «NPR Group». — Внесистемная оппозиция в лице сторонников Навального также малозаметна и существует преимущественно в виртуальной плоскости Telegram-каналов. Такая ситуация благоприятна для Бочарова: губернатор может себя чувствовать абсолютно спокойно и понимает, что даже если региональная власть будет принимать откровенно непопулярные решения, люди на улицы не выйдут.
Эксперты подчёркивают, что в Волгограде в принципе невозможно повторение хабаровского сценария. Во-первых, в Хабаровском крае мятежный дух местного населения изначально стал причиной, по которой к власти пришла ЛДПР, поэтому «народный губернатор» Фургал был символом несогласия с политикой федерального центра. У волгоградцев меньше причин жаловаться на невнимание Москвы к их проблемам — во многом благодаря усилиям губернатора Бочарова, за счёт которых регион вошёл в нацпроект по ремонту дорог и систематически получает дотации из госбюджета.
Феномен Хабаровска заключается в работе конкретной политической партии — ЛДПР, которая имеет определённую специфику поведения электората. Жители Хабаровска встали горой не только за своего губернатора, которого избрали, но и за партию, которой оказывали поддержку. В Волгограде на сегодняшний день, с моей точки зрения, такой феномен невозможен: ни один региональный лидер какой-либо политической партии не пользуется такой популярностью и поддержкой, чтобы его отставка могла спровоцировать протесты. В Хабаровске ЛДПР культивировала специфическую модель поведения граждан, в Волгограде такого нет.Сергей Панкратов, доктор политических наук, заведующий кафедрой политологии ВолГУ
«Должно произойти нечто невероятное»
В последние годы Волгоград остаётся на удивление тихим городом в плане протестной активности — даже несмотря на митинги обманутых дольщиков, которые время от времени нарушают это спокойствие. По-настоящему заметных акций в областном центре не было с 2017 года, когда в Волгоград приезжал Алексей Навальный. Ни визит известного борца с коррупцией, ни акции против повышения пенсионного возраста, ни традиционные демонстрации КПРФ в конечном счёте не повлияли на ситуацию в регионе — напротив, они продемонстрировали разобщённость местной оппозиции и отсутствие у неё актуальной повестки. В последний раз относительно крупные протесты в областном центре происходили в сентябре 2018 года, во время пенсионной реформы. Сейчас, вероятно, даже митинг на сто человек станет для Волгограда редким событием — но так было далеко не всегда.
Сегодня сложно поверить, что в начале 1990-х годов Волгоград был одним из протестных центров Юга России. Акции против тогдашних властей региона начались в городе в самом начале 1990 года: их спровоцировала статья в журнале «Огонёк», где резко критиковался первый секретарь обкома КПСС Владимир Калашников. На тот момент в Волгоградской области хватало неразрешённых проблем, и эта публикация стала последней каплей — на Центральной набережной собралась демонстрация, участники которой (по разным оценкам, их было 30-40 тысяч) требовали демократических выборов и роспуска обкома. Воспоминания об этом митинге, масштабы которого так и остались непревзойдёнными, сохранялись у горожан и в те годы, когда Волгоградская область была частью «красного пояса», и даже позднее — достаточно вспомнить, что волгоградцы ни разу не поддержали представителя «партии власти» на выборах мэра (исключением был Евгений Ищенко, который перешёл в «Единую Россию» за неделю до голосования).
Ещё один всплеск протестной активности наблюдался в регионе в 2011-2013 годах, когда должность губернатора занимал непопулярный Сергей Боженов — но политологи намекают, что некоторые из этих митингов тайно поддерживали влиятельные силовики, с которыми у главы области был конфликт. После отставки Боженова и прихода Андрея Бочарова протесты быстро сошли на нет.
Экономических проблем в Волгоградской области хватает до сих пор — доходы населения остаются низкими, «коронакризис» рискует ухудшить ситуацию с безработицей, а сфера ЖКХ отдана на откуп своекорыстным концессионерам. Однако сейчас нет ни намёка на возможное повторение «сценария 90-х»: невозможно представить, чтобы из-за публикаций в СМИ раздражённые горожане вышли на улицы с призывом уволить чиновников мэрии или разогнать местное отделение «Единой России». Политологи считают, что одна из причин политической аморфности современных волгоградцев также имеет экономическую подоплёку: молодёжь, которая во все времена была движущей силой протестов, активно мигрирует из региона.
В Волгограде достаточно пассивное население. Протестная активность в регионе всегда оставалась низкой, если не считать начала 1990-х и, возможно, 2011 года — это был последний год, когда волгоградцы массово выходили на улицы. Это связано и с общей пассивностью волгоградцев, и с отсутствием политических сил, которые могли бы выводить людей на протест, и вообще с отсутствием пассионариев. Главная проблема региона — в том, что яркие личности уезжают в Москву, в Питер, сейчас стало модным даже уезжать из Волгограда в Краснодар. За счёт этого у населения растёт инфантильность и падает уровень гражданской активности.Дмитрий Фетисов, политолог, директор консалтингового агенства «NPR Group»
Поскольку большинство волгоградцев индифферентно к политике, причины протестов в регионе могут быть только социального характера, заключают эксперты. Среди тем, которые потенциально способны расшевелить местных жителей и спровоцировать массовые акции — проблемы обманутых дольщиков, нарушения в сфере ЖКХ, безработица и бедность.
— Как показывает опыт, в Волгограде массовые протестные акции вряд ли могут быть политическими. Скорее они имели бы социальную направленность, связанную с пенсиями, льготами, ущемлением прав уязвимых слоёв населения, — предполагает профессор Сергей Панкратов, заведующий кафедрой политологии ВолГУ. — К сожалению или к счастью, в Волгоградской области наблюдается некая деполитизированность — ни одна политическая партия не имеет здесь значительного влияния. Когда-то его имела КПРФ, но это было давно. Сегодня я не вижу оснований для массовых политических протестов в Волгоградской области. Социальные протесты — как молодёжные, так и со стороны старшего поколения, пенсионеров — теоретически могут быть. Но они не будут развиваться по хабаровскому сценарию: там всё же в большей степени политико-управленческий протест в поддержку конкретного лидера.
Схожего мнения придерживается и политолог Дмитрий Фетисов. По его словам, ради политических партий волгоградцы не готовы выходить на улицы — горожане решатся митинговать лишь в том случае, если экономические и социальные проблемы затронут их лично. И даже тогда, по всей вероятности, основными объектами критики станут не федеральные или региональные власти, а компании-концессионеры и нерадивые местные чиновники.
— Чтобы в Волгограде люди массово вышли на улицы протестовать, должно произойти нечто совершенно невероятное — скажем, крупная авария в системе ЖКХ. Условно говоря, если зимой на несколько дней целый район останется без воды, тепла или света, такое можно допустить, — считает Дмитрий Фетисов. — Но когда такие происшествия случаются, они достаточно быстро ликвидируются. Другой вариант — какая-нибудь очень крупная авария на химическом производстве: нечто подобное мы видели в Волоколамске. Но это, опять же, маловероятная ситуация.
Напрашивается парадоксальный вывод: недовольных нынешним положением дел в Волгограде немало, но протестовать не хочет практически никто. Возможно, однажды это невысказанное раздражение найдёт внезапный и неконтролируемый выход — но в ближайшие годы, по всей видимости, местным властям можно не опасаться народного гнева.