Работать будет некому: почему неэффективен реестр чиновников-коррупционеров

«НовостиВолгограда.ру» попытались выяснить, повлиял ли реестр на уменьшение числа взяточников и злоупотребляющих служебным положением чиновников.

На сегодняшний день в реестре в публичном доступе находятся данные о 1140 госслужащих, получивших «черную метку» и уволенных с места работы по утрате доверия. Волгоградцев среди них — 9 человек. Подавляющее большинство — семеро — мужчины, четверо из которых служили в региональном Управлении федеральной службы исполнения наказаний: младшие инспекторы, старший оперуполномоченный оперативного отдела и замначальника оперативного отдела.

Еще двое утративших доверие волгоградцев работали в службе судебных приставов — один приставом-исполнителем, другой — обеспечивал порядок в судах. В списке также — один сотрудник областного ГУ МЧС, и две женщины — налоговый инспектор и следователь полиции. И ни одного депутата или сотрудника ГИБДД, которые составляют большинство в федеральном стоп-листе.

Примечательно, что сложившемуся в общественном сознании облику коррупционеров они не вполне отвечают: всем уволенным вменялось не взяточничество или злоупотребление служебным положением, а наличие конфликта интересов или же непредоставление в установленном порядке сведений о доходах — своих собственных или родственников.

Кстати, по свидетельству экспертов, небрежный подход к составлению деклараций — одна из основных причин к тому, чтобы лишить госслужащего не только доверия, но и работы. Это одна из ведущих статей, по которым чиновники включаются в реестр уволенных в связи с утратой доверия. Реального же антикоррупционного эффекта борьба «за чистоту деклараций» не даёт, считает волгоградский политолог Виталий Арьков.

— Декларации о доходах, которые ежегодно нам демонстрируют чиновники и депутаты — это такая имитация борьбы с коррупцией для широких масс, отписка, как, собственно, и сам реестр утративших доверие. Вы посмотрите, ведь в нём нет каких-то громких имён, в основном — это все мелкие сошки. Высокопоставленные чиновники, которые отвечают за вверенное им направление госслужбы, или уходят сами, по собственному желанию, или по окончании контракта, или же — в результате возбужденных уголовных дел, но никак не по утрате доверия.Виталий Арьков, руководитель экспертно-аналитической сети PolitRus

Действительно, в последнее время в Волгоградской области в последнее время хватало громких уголовных дел, в которых были замешаны высокопоставленные чиновники или депутаты. В 2014-м году на 7 лет колонии строгого режима был осуждён Павел Крупнов — бывший зампредседателя Правительства Волгоградской области обвинялся в получении крупной взятки. В 2018 году облсуд оставил в силе приговор бывшему главе Городищенского района Александру Тарасову, осужденный за взятку в полмиллиона рублей на 8 лет.

А экс-лидер областных коммунистов и депутат Госдумы Николай Паршин до сих пор находится в бегах в связи с обвинением в хищении из бюджета 25 млн рублей, выделенных на реконструкцию школы в Рахинке. Подельники Паршина — глава районной администрации Тихонов, директор фирмы Чекунков, начальник управления финансов администрации Волжского Уваров — давно осуждены и даже успели отбыть наказание.

Все это, как говорится, дела давно минувших дней, и некоторые эксперты связывают их не столько с общим антикоррупционным трендом, сколько с переделом сфер влияния и борьбой определенных группировок и кланов во власти. Сегодня, считают они, ситуация практически не изменилась.

— Реальные результаты антикоррупционной борьбы мы видим, когда высокопоставленные чиновники переходят дорогу кому-то, — говорит Виталий Арьков. — Возьмите хотя бы Крупнова здесь у нас, с Волгограде, того же Дрыманова и Никандрова (экс-глава ГСУ СК по Москве и его бывший первый зам, расследовавший в свое время дело мэра Волгограда Ищенко и начальника ГУ МВД по Волгоградской области Михаила Цукрука — прим.ред.). На федеральном уровне самый яркий пример — уже осуждённый Улюкаев (экс-глава Минэкономразвития — прим.ред.) или задержанный недавно Абызов. Такие примеры показательны, они призваны продемонстрировать всем, что неприкасаемых во власти нет.

Примеров борьбы с коррупцией среди силовиков и депутатов в Волгограде и сегодня хватает: буквально в начале апреля облсуд оставил в силе приговор — год 8 месяцев колониии — бывшему прокурору Среднеахтубинского района Акимову за взятку в 600 тысяч рублей; два года колонии за мздоимство получил экс-председатель Думы Краснослободска Бондарев. А вот громких дел с участием высокопоставленных чиновников практически нет. Сейчас проштрафившихся госслужащих «уходят» по-тихому. Последний такой случай — с бывшей начальницей ТУ Росимущества Светланой Плюшкиной. Ее отстранили от должности после грандиозного скандала с реставрацией памятника связистам в Краснооктябрьском районе Волгограда. В отношении фирмы, которая некачественно выполнила ремонт, завысив при этом расценки более чем на 2 млн рублей, возбуждено уголовное дело. Территориальное управление Росимущества выступало заказчиком реконструкции, в частности — Светлана Плюшкина подписывала акты приёмки работ. Она была временно отстранена от занимаемой должности в феврале, после ведомственной проверки, но ни о каких других мерах взыскания в отношении чиновницы ничего не известно, а временно исполняет обязанности руководителя управления Александр Хрипко.

Маловероятно, что скандал, подобный прогремевшему с «Роликом», повлияет на включение чиновницы Росимущества в реестр утративших доверие, считает активист регионального штаба ОНФ Эдгар Петросян.

— На самом деле я не до конца понимаю смысл этого реестра. Многие люди, которых увольняют по утрате доверия, уходят со своих должностей после возбуждения серьёзных уголовных или административных дел. Само собой становится понятно, что человек с судимостью будет иметь проблемы при попытке устроиться на государственную службу. Поэтому эффективность данного реестра, на мой взгляд, крайне низка. Конечно, бывают лица, которые после уголовных дел меняют фамилии, чтобы их было сложнее отследить — может, только для таких людей и нужен подобный реестр. В целом большого смысла он не имеет: после судимости что в реестре, что не в реестре — такому человеку будет крайне сложно вновь устроиться на госслужбу.Эдгар Петросян, активист регионального штаба ОНФ, координатор проекта «За честные закупки в Волгоградской области»

О том, что в существующем виде реестр госслужащих, уволенных в связи с утратой доверия, малоэффективен, говорит и общее количество коррупционных преступлений. За прошлый год число проявлений коррупции в регионе выросло на 19% — эти данные привел начальник регионального Главка полиции Александр Кравченко на парламентском часе, который проходил в марте в стенах областной Думы. Из 602 коррупционных преступлений только случаев взяточничества выявлено 181, причем в 151 случае суммы взяток попадали под определение «крупный размер». Уголовные дела возбуждены в отношении 158-ми должностных лиц. По итогам рассмотрения судом дел о коррупции в Волгоградской области было осуждено более 180 человек. По сравнению с этой цифрой 9 волгоградских госслужащих, внесенных в черный список — это просто капля в море.

— Если антикоррупционное законодательство будет соблюдаться полностью и неукоснительно, то мы останемся без чиновников, — считает политолог Виталий Арьков. — Коррупция была и есть во всех странах, можно сказать, что это один из механизмов чиновничьего аппарата, но не только. Коррупция прежде всего — в головах: все мы возмущаемся, когда ее проявления зашкаливают и взятки берут миллионами, но в то же время мы готовы «занести» кому надо, чтобы устроить куда надо своего ребёнка, к примеру. Мы привыкли к этому, привыкли, что «так надо», и с этим нужно бороться, чтобы если уж не победить до конца, но обуздать коррупцию.