Как в эпоху ковида в России допустили дефицит лекарственных препаратов

В связи с небывалым дефицитом лекарств тревожные сигналы приходят из всех регионов страны. Препараты для лечения коронавируса выросли в цене на 20-40%, но все равно люди находят их с трудом. Более того, странно, что пропадают и другие лекарства, пишут «Новые Известия».

Глава российского правительства Михаил Мишустин вынужден был из-за накалившейся ситуации в стране выпустить постановление об упрощении порядка работы аптечных сетей с системой мониторинга движения лекарственных средств.

Теперь до 1 февраля 2021 года разрешено автоматически пускать препарат в оборот, если при сканировании кода ответ от системы не пришел за 15 минут. Так кабмин отреагировал на поступающие массовые жалобы о том, что лекарства застряли на складах из-за ошибок системы маркировки.

— Когда система запустилась с 1 июля, мы сразу же начали замечать сбои: то коды потеряются, то ответ, который должен приходить в течение нескольких секунд, шел по десять дней. И вот 30 сентября система рухнула окончательно, — рассказал изданию Виктор Дмитриев, генеральный директор Ассоциации Российских фармацевтических производителей.

По его словам, оператор сознался в том, что произошла авария, только через пять дней. Утеряны 40% кодов. Последствия все еще не ликвидированы. А потому зависшие на складах препараты до сих пор не могу дойти до потребителя.

Главной причиной создавшегося дефицита специалист считает именно маркировку и не верит, что разрешенные правительством послабления помогут справиться с коллапсом.

Тем более что смысл в системе маркировки пропадает, если аптека может принять партию медикаментов, не дожидаясь ответа системы контроля. С кого спрашивать, если поступил фальсификат?

Кстати, в текущем году Росздравнадзор изъял 363 серии лекарственных средств, качество которых не соответствовало установленным требованиям.

Минздрав одной из причин возникшего дефицита лекарств вообще назвал бездумную скупку людьми препаратов на фоне панических настроений из-за распространения коронавируса. Но даже в министерстве понимают, что эта версия не выдерживает никакой критики.

Ведь намного сложнее признать, что зарождение нынешней проблемы произошло еще десяток лет назад вместе с идеей регулирования цен на список ЖНВЛП (жизненно необходимые и важнейшие лекарственные препараты).

Принятая Минздравом и Федеральной службой по тарифам в 2010 году методика расчета максимальных цен для производителей должна была контролировать «аппетиты» фармкомпаний и косвенно регулировать закупочные цены лекарств из списка ЖНВЛП, делая их доступными для потребителей. Но стоимость препаратов, закупаемых государством, всегда была ниже инфляции. В результате стали постепенно исчезать дешевые лекарства.

— Механизм регулирования цен на препараты неплохо работал в то время, когда у нас была стабильная экономическая ситуация. А когда началась девальвация рубля, начался коронавирус, себестоимость производства лекарственных препаратов значительно выросла, — говорит Николай Беспалов, директор по развитию аналитической компании RNC Pharma. По его мнению, нынешний дефицит как раз связан с вопросами урегулирования цен.

— Компании просто отказываются от госконтрактов и убирают из портфеля те препараты, которые идут в ЖНВЛП. Методика подсчета цены закупки на эти лекарства очень неуклюжа, — поддерживает коллегу Виктор Дмитриев, генеральный директор Ассоциации Российских фармацевтических производителей.

Есть данные, что производители уже просто перестали выходить на торги. В прошлом году зафиксировано почти 80% сорванных аукционов по ряду позиций.

Еще одной причиной «Новые Известия» называют зависимость российского рынка от импорта. Импортозамещение здесь не помогает. За последние семь лет доля импорта в денежном выражении сократилась всего на 6 пунктов, количественный показатель — на 1 пункт. А уже в апреле текущего года объем импорта фармацевтической продукции вырос на 37%, затем в мае еще на 17%.

Даже если взять сугубо российские препараты, то все равно, оказывается, 80% из них произведены с применением импортных субстанций.

— Все интермедиаты в России — импортные. Несмотря на то, что Россия — один из крупнейших добытчиков и переработчиков нефти (замечу, что интермедианты изготовляются из переработки нефти). К сожалению, интермедианты мы закупаем в Китае. В России нет заводов по переработке сырья для интермедиантов. Без государственной поддержки такие заводы строить дорого и невыгодно, — поясняет генеральный директор DSM Group Сергей Шуляк.

И ко всему прочему за оборотом лекарств в нашей стране следит не один контролирующий орган, а целых пять — Минздрав, Минпромторг, Росздравнадзор, Росаккредитация и Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ). Это сказывается на медленной реализации любых инициатив, приводит к противоречиям требований надзорных органов и отсутствию должного взаимодействия между ними. Тот же Минздрав не имеет инспекционных полномочий и при этом не взаимодействует с Минпромторгом, Росздравнадзором или с Росаккредитацией по поводу достоверности данных, содержащихся в регистрационном досье.

Рост лекарственного дефицита напоминает саму коронавирусную пандемию. Правительство ищет возможности исправить коллапс системы временными постановлениями также, как врачи в начале первой волны лечили ковид симптоматически. А тем временем без лекарств умирают люди.